Скованные взрывной цепью

Два года назад, 3 апреля 2017-го, в метро Санкт-Петербурга произошел теракт, унесший жизни 15 человек, не считая террориста-смертника. 2 апреля со второй попытки начался суд над 11 обвиняемыми в причастности к взрыву. Всем им грозят пожизненные сроки. Бывший адвокат одного из обвиняемых, уроженца Киргизии Аброра Азимова, рассказал «Фергане» о нюансах расследования этого и других подобных дел.

Преступление и задержания

Взрыв в вагоне поезда на перегоне между станциями «Сенная площадь» и «Технологический институт» произошел 3 апреля 2017 года в 14:33. На месте погибли 11 человек, включая предполагаемого смертника — 22-летнего уроженца киргизского города Оша Акбаржона Джалилова. Один человек скончался по пути в больницу, двое — вскоре после госпитализации, а еще двое — позднее в ходе лечения. Жизни еще нескольких десятков раненых врачи смогли спасти.

Среди погибших — известный кукольный мастер Ирина Медянцева, несколько студентов (в том числе из Казахстана и Азербайджана), чемпион России по армейскому рукопашному боксу Денис Петров, приехавшая из деревни погостить к родственникам 51-летняя Мария Невмержицкая, 71-летний «ровесник Победы» Юрий Налимов, рожденный через месяц после окончания Великой Отечественной войны…

Погибших могло быть намного больше, но машинист Александр Каверин вывел подорванный состав из тоннеля на станцию, что позволило облегчить эвакуацию и избежать большего числа жертв. Впоследствии Каверину вручили знак «Почетный работник транспорта». Такие же награды получили дежурная по станции «Технологический институт» Нина Шмелева, которая грамотно организовала оказание помощи пострадавшим, а также инспектор Альберт Сибирских, который обнаружил вторую бомбу, оставленную террористом на «Площади Восстания». Взрывное устройство удалось обезвредить.

СМИ отмечали, что достойно повели себя не только работники метрополитена, но и пассажиры подорванного поезда, и свидетели с платформы. На станции не возникло паники, люди старались, как могли, помочь раненым.

Личность Джалилова была установлена уже 4 апреля. По первым поступившим данным, он имел российское гражданство, а в Санкт-Петербурге прожил около шести лет. До 2015 года работал поваром в суши-баре, а потом, по словам коллег, куда-то уехал — вроде бы в Корею. Некоторое время Джалилов занимался в спортивном клубе единоборств «Правый берег». Тогда, в апреле 2017 года, «Фергане» удалось связаться с одним из клубных знакомых Джалилова. «Он ходил к нам года три назад, но больше я о нем ничего не знаю», — сообщил молодой человек.

Задержание Аброра Азимова. Фото с сайта Kloop.kg

Затем начались задержания. 17 апреля за решеткой оказался 27-летний уроженец киргизского города Джалал-Абада Аброр Азимов. Затем был задержан его брат, 29-летний Акрам Азимов. По официальной версии, оба задержания были произведены в Подмосковье. Родственники братьев утверждают, что на самом деле их взяли под стражу несколькими днями ранее, причем Акрам был вывезен из больницы на территории Кыргызстана, где делал плановую операцию. Затем, по версии родственников, братьев некоторое время подвергали пыткам в «секретной тюрьме ФСБ». Лишь когда они согласились признать свою вину, силовики сняли постановочные видео их задержания в Подмосковье и объявили о поимке подозреваемых официально. Впрочем, добиться возбуждения дела о «секретной тюрьме» и пытках братьям так и не удалось.

Одновременно были произведены задержания еще восьми человек: Сейфуллы Хакимова, Ибрагибжона Эрматова, Дилмурода Муидинова, Бахрама Эргашева, Азамжона Махмудова, Махамадюсуфа Мирзаалимова, Шохисты Каримовой и Содика Ортикова. Большинство из них, по данным Следственного комитета, земляки Джалилова, уроженцы Оша. Также среди них есть выходцы из Узбекистана и Таджикистана (позднее в суде обвиняемым потребовались переводчики с таджикского и узбекского, но не с киргизского языка). Последним в мае 2017 года под арест попал одиннадцатый фигурант — брат Эрматова Мухамадюсуп.

В конце апреля 2017 года издание «Газета.ру» по итогам собственного расследования назвало имя предполагаемого организатора теракта — журналисты пришли к выводу, что взрыв заказал гражданин Киргизии Сирожиддин Мухтаров, более известный как Абу Салах (Абу Салох). По данным правоохранительных органов, он руководит запрещенной в России террористической организацией «Джамаат Таухид валь-Джихад» («Армия единобожия и войны»), которая с 2015 года принимает участие в боевых действиях в Сирии. Мухтаров этнически принадлежит к уйгурам, но в документах у него указана национальность «узбек». С 2016 года Мухтаров находится в международном розыске по подозрению в организации теракта у посольства Китая в Бишкеке.

Правоохранительные органы долгое время не опровергали и не подтверждали эту версию. Лишь через год, 7 апреля 2018 года, ФСБ официально объявила Мухтарова подозреваемым по делу о теракте в петербургском метро. Позднее, в конце лета 2018 года, в рамках этого дела был заочно арестован другой предполагаемый заказчик — уроженец узбекского города Андижана Бобиржон Махбубов. УВД Андижана разыскивает его по обвинению в ряде преступлений с 2009 года. Махбубов, по версии следствия, является членом «Джамаат Таухид валь-Джихад» и непосредственно работал над организацией теракта.

Встать, суд идет

До суда дело дошло через два года после взрыва — 2 апреля 2019 года. Надо сказать, что следствие сильно затянулось. Еще весной 2018-го было объявлено, что расследование находится в завершающей стадии. Но лишь в конце февраля 2019-го материалы поступили в суд. Первое заседание по существу назначили на 11 марта, однако в этот день выяснилось, что подсудимых не успели доставить в Санкт-Петербург из Москвы. В итоге заседание оказалось техническим — подсудимых вызвали по видеосвязи и объявили о переносе начала слушаний.

И наконец 2 апреля перед Московским окружным военным судом Санкт-Петербурга предстали 11 обвиняемых, в ответ на вопрос о признании вины хором заявившие — «нет!». Издание «Фонтанка.ру» отметило в текстовой трансляции заседания, что в суд явились лишь 14 из 112 потерпевших. Среди них — не только родственники погибших и раненые, но и сотрудница юридического отдела петербургского метрополитена, представляющая его интересы. Материальных претензий к обвиняемым не выдвинул никто, кроме метрополитена. Сумма иска не раскрывается, хотя уточняется, что в целом размер ущерба, нанесенного транспортному предприятию, оценивается в 108 миллионов рублей.

Активнее всех подсудимых пыталась доказать свою невиновность 47-летняя Шохиста Каримова, работавшая в Московской области зеленщицей. По версии следствия, она «оказывала подельникам различные услуги, — активировала сим-карты, предоставляла телефоны». Каримова в самом начале заседания заявила, что при задержании оперативники подбросили ей гранату, детонаторы и провода, а чтобы на вещдоках остался биоматериал, провели детонатором ей по волосам и поместили провода в подмышечную впадину.

Кроме того, с журналистами побеседовала мать Махамадюсупа Мирзаалимова, попросившая не называть сына террористом. Яркинай Мирзаалимова заявила, что сын просто оказался не в том месте не в то время.

Обвиняемые в зале суда. Фото с сайта Fontanka.ru

В ходе заседания выяснилось, что практически у всех обвиняемых незадолго до начала слушаний сменились адвокаты. Они не успели ознакомиться с материалами дела и попросили у судьи отсрочку. Особо выделилась защитница Дилмурода Муидинова Оксана Разносчикова. Оказалось, что она прочла лишь 20 из 140 томов дела. Разносчикова дала журналистам визитку, в которой написано: «Адвокат. Психолог. Семейный расстановщик». В отсрочке слушаний судья отказал, заявив, что адвокатам придется знакомиться с делом по ходу заседаний.

Затем решался вопрос о доступе на процесс журналистов с видеокамерами. В итоге судья разрешил им присутствовать при оглашении обвинения и приговоре. Показаний обвиняемых телезрители не услышат. «Очень жаль, что суд отказал в видеосъемке показаний подсудимых. Они готовы рассказывать, каким образом оказались в этом деле», — заявил адвокат Ибрагима Эрматова Кетеван Барамия.

В 14 часов, когда в суде едва закончился перерыв, присутствовавшие на процессе представители информагентств отвлеклись на срочное сообщение — якобы сразу в двух вузах, Военно-космической академии имени Можайского и Санкт-Петербургском государственном аграрном университете (он же сельхозинститут в Пушкине), произошли взрывы. «Часть репортеров срывается с процесса и едет к Военно-космической академии. Зал изрядно опустел», — констатировал корреспондент «Фонтанки.ру».

Вскоре выяснилось, что в сельхозинституте взорвалась бутылка на занятиях микробиологов. В военной академии все оказалось серьезнее — сначала сообщалось, при неудачной переноске сработала мина ТМ-57, используемая в учебных целях, затем появилась информация о том, что в вузе обнаружили самодельное взрывное устройство, которое сработало при разминировании. Ранения получили четыре человека. Так или иначе, даже когда стало ясно, что события не столь катастрофичны, уехавших из зала суда журналистов было уже не вернуть.

На этом фоне прокурор начала зачитывать шесть томов обвинения. По всей видимости, на это потребуется не одно заседание. Мы же пока попробуем разобраться — кто и почему оказался на скамье подсудимых.

Братья из Джалал-Абада

Если не считать находящихся в розыске Мухтарова и Махбубова, то главными фигурантами дела о взрыве являются братья Аброр и Акрам Азимовы. Они выросли в довольно сложной семейной обстановке. Их мать Вазира Мирзаахмедова много лет назад развелась с отцом, Ахралом Азимовым. Она 15 лет жила в родительском доме в Джалал-Абаде, торговала на рынке и воспитывала четверых детей. Отец Вазиры был имамом крупной мечети, а сама она училась в медресе. Соседи рассказывают, что женщине было очень тяжело растить детей одной, но она умудрялась обеспечивать их всем необходимым и правильно воспитывать — никто из детей не был уличен в хулиганстве или грубости.

Со временем Аброр и Акрам уехали на заработки в Россию, где находился их отец. Еще один сын Билал и дочь остались на родине. В начале 2017 года дочь вышла замуж. Аброр и Акрам приезжали на свадьбу сестры. Вазира Мирзаахмедова и Билал были уверены, что братья уехали в Россию исключительно с целью заработка, а впоследствии вернутся на родину и построят дом.

По версии следствия, планы братьев на жизнь были несколько иными. Следователи полагают, что Аброр Азимов контактировал со смертником Джалиловым и настраивал его на самоподрыв. Акрам, в свою очередь, съездил в Турцию, где получил от неких людей деньги на совершение теракта.

Отец братьев Азимовых Ахрал. Фото Шохруха Саипова, "Фергана"

Ахрал Азимов — отец, находившийся в России, — после задержания сыновей принял участие в их судьбе. В беседах с журналистами он активно пытался доказать невиновность Аброра и Акрама, заявлял о незаконном задержании и пытках. Наконец в декабре 2017 года самого Азимова-старшего задержали и выслали из страны, вручив уведомление об аннулировании его российского гражданства. Позднее он сам рассказывал журналистам, что ему предложили два варианта, — либо ждать принудительной депортации, либо добровольно покинуть страну на следующий день. Азимов-старший выбрал второй вариант, и в ответ на «готовность к сотрудничеству» сотрудники ФСБ оплатили половину стоимости билета на самолет, помогли задержанному быстро уволиться с работы, оформили все нужные документы и подвезли его до аэропорта.

Сейчас воссоединившаяся семья Азимовых проживает в Джалал-Абаде. Корреспондент «Ферганы» Шохрух Саипов на днях побывал у них в гостях. Ахрал Азимов рассказал, что сейчас во всей большой семье работает только младший сын Билал. Сам глава семьи до недавних пор занимался привозом рыбы из Бишкека на продажу в Джалал-Абад, но сейчас рыбный сезон заканчивается, и семья начинает страдать от недостатка финансов. Вместе с бабушкой и дедом проживают малолетние дети обоих братьев: двое сыновей и дочь Акрама и дочь-инвалид Аброра. Детям до сих пор не могут объяснить, куда делись их отцы.

Первоначально братьев Азимовых защищали бесплатные адвокаты по назначению. Затем семья продала земельный участок и оплатила услуги известных московских адвокатов Дмитрия и Ольги Динзе. Потом деньги кончились. Защитники работали в долг, но со временем сотрудничество все же пришлось прекратить. Поэтому на начавшемся судебном процессе интересы братьев вновь представляют государственные адвокаты.

Родители подсудимых не оставили надежду как-то им помочь. В частности, в феврале 2019 года они сами съездили к родителям Джалилова в Ош. Они надеялись, что у тех сохранилась аудио- или видеозапись голоса сына, которая помогла бы доказать, что Аброр Азимов на записи прослушки говорил не с ним. Записи у родителей не нашлось. Однако они сказали Ахралу Азимову и Вазире Мирзаахмедовой, что тоже не верят в то, что их сын был смертником.

В преддверии мартовского визита Владимира Путина в Киргизию Ахрал Азимов распространил обращение на имя президента России, где снова упоминает о пытках и просит спасти сыновей от несправедливых, по его мнению, обвинений. Естественно, ни о какой реакции на это обращение не могло быть и речи.

Версия адвоката

Чувства родителей легко понять — и дело не только в нежелании верить в способность своих детей на преступления. Они и правда могли знать о жизни сыновей очень мало. Вряд ли кто-то решится рассказать матери и отцу о том, что нашел в России не только заработок, но и, так сказать, новое уголовно наказуемое мировоззрение. А жизнь вдали от родительского дома делает такие задушевные разговоры совсем маловероятными. Мы побеседовали с Дмитрием Динзе, который на протяжении долгого времени был адвокатом Аброра Азимова (интересы Акрама представляла Ольга Динзе).

Из слов защитника следует, что братьев нельзя назвать полностью непричастными к взрыву в метро. Однако он настаивает на том, что их использовали втемную. Аброр Азимов интересовался «правильным исламом» и вынашивал планы уехать в Сирию — однако, как он рассказал адвокату, его намерения были исключительно мирными: жить среди единоверцев, иметь свой дом, никого не убивать. Нашлись некие люди, которые пообещали Аброру помочь с переездом и жильем. Им требовалась только одна мелкая услуга… «Друзья» узнали, что брат Аброра возит в Турцию оптовые партии суши из бара, где работает. Они поинтересовались — не мог бы Акрам забрать деньги у одного человека в Турции, передать их брату, а тот затем перечислит их другому человеку?

Аброр выполнил просьбу. Получив деньги от брата, он отправил их некоему Акбаржону Джалилову. Тот позднее даже вернул 5 тысяч рублей, пояснив, что вся сумма не потребовалась, это «сдача». И только позднее, увидев это имя в новостях, Аброр понял, что произошло. Он испугался и попытался бежать из России, но по пути его перехватили сотрудники ФСБ. По словам Динзе, после этого Аброр действительно на некоторое время попал в секретную тюрьму, где быстро согласился подписать все что угодно. Акрам тем временем лечил гайморит в частной клинике в Киргизии, что подтверждается документами. Но уже через несколько дней Аброр услышал из другой камеры секретной тюрьмы крики брата.

Динзе настаивает на несостоятельности представленных следствием доказательств. Пресловутая запись разговора Аброра и Джалилова, по словам адвоката, является очень подозрительной. Запись получена от некоей организации в Нижнем Новгороде и смикширована из двух каналов — то есть голос каждого абонента записан отдельно. Адвокат соглашается с версией братьев о том, что видеозаписи их задержания похожи на постановочные. Динзе подчеркивает, что, по версии следствия, изъятые у братьев граната и пистолет были случайно найдены ими в лесу в Одинцовском районе Московской области. Адвокат поинтересовался, нельзя ли в том же лесу найти атомную бомбу. Наконец, Динзе отметил, что, если бы Аброр знал о назначении денежного перевода, вряд ли он, не скрываясь, произвел бы его через свои настоящие счета с использованием своего реального телефонного номера.

Что же касается других задержанных, то, насколько известно Динзе, в основном это мигранты, которые жили с Джалиловым и Азимовыми на съемных квартирах или работали с ними в суши-баре. Например, вина Шохисты Каримовой состоит в том, что она дала Аброру свой телефон для звонка в Турцию. Динзе утверждает, что для придания веса обвинениям всем задержанным подкинули патроны и другие боеприпасы.

Однако отметим, что в квартире троих подозреваемых (братьев Эрматовых и еще одного, имя которого не уточняется) обнаружили и кое-что посерьезнее — а именно третье самодельное взрывное устройство, идентичное тому, что взорвалось в метро, и тому, что было найдено на станции неразорвавшимся. Выйти на Эрматовых удалось, анализируя контакты Джалилова, — иными словами, они были его знакомыми.

Впрочем, Джалилова Динзе как раз назвал довольно серьезной фигурой. По словам адвоката, из материалов дела следует, что молодой человек проходил обучение в лагере подрывников в Сирии. Затем он вернулся в Санкт-Петербург и некоторое время жил тихо, пока откуда-то не получил команду устроить теракт. Динзе выразил сомнение в том, что человек, прошедший подготовку в сирийском лагере, нуждался в дополнительной психологической обработке со стороны киргизского мигранта Аброра. По мнению адвоката, истинные инициаторы взрыва остаются на свободе, а за решетку попали лишь пешки и знакомые пешек.

Наконец, Динзе выразил сомнения касательно организации «Джамаат Таухид валь-Джихад», лидер которой Сирожиддин Мухтаров якобы является заказчиком теракта. По сведениям Динзе, боевики из Сирии, ныне находящиеся в тюрьмах, заявляют, что никогда не слышали о такой группировке. В «Википедии» можно найти статью об организации с таким названием. Но там говорится, что группировка действовала в 1999-2004 годах в Ираке и руководил ею Абу Мусаб аз-Заркави (ликвидирован в 2006 году). Другие источники уточняют, что Мухтаров возродил позабытую группировку в 2013 году.

Показательный процесс

В целом Динзе полагает, что расследование теракта было проведено крайне непрофессионально. Адвокат расценивает дело, поступившее в суд, как набор оперативных материалов, по которым никто не провел необходимую следственную работу. И у него есть свое объяснение этой ситуации.

Динзе заявил, что дела о подготовке терактов в России расследует ФСБ. Там есть грамотные специалисты, способные на очень качественную работу. Так, Динзе принимал участие в рассмотрении дела о подготовке теракта на станции метро «Теплый стан» в Москве. Группа преступников планировала подорвать на станции бомбу, а затем ворваться с другого входа и закидать толпу гранатами. Одновременно в соседнее кафе должны были войти автоматчики, которые расстреляли бы сотрудников множества организаций, пришедших на обеденный перерыв. Оружие уже было закуплено и хранилось в двух квартирах, в Москву был вызван специалист по изготовлению взрывных устройств. Трагедию удалось предотвратить, обвиняемые (включая специалиста-подрывника) получили от 19 до 24 лет лишения свободы. Но об этом практически никто не узнал, потому что дела о не случившихся терактах СМИ не интересуют.

Если же теракт случился, пострадали и погибли люди, то ФСБ передает расследование Следственному комитету. Там, по мнению Динзе, работают далеко не такие профессиональные сотрудники. С их точки зрения, любой, попавший в оперативную разработку по делу о терроризме, — не человек, а «убийца». Динзе вспоминает, что в ходе работы над делом о теракте в Санкт-Петербурге следователи напрямую интересовались у него, «как он может защищать убийц». Соответственно, с точки зрения сотрудников СК, думать и разбирать тут нечего — надо просто как можно скорее добиться строгого наказания для всех «убийц», упомянутых в материалах дела.

Обвиняемые в зале суда. Фото с сайта Fontanka.ru

На первый взгляд это может показаться парадоксальным. Невнятные заговоры каких-то тайных групп расследуют тщательно, а следствие по делам о громких терактах с большим числом жертв вызывает, как правило, много вопросов. Но если поразмыслить, все встает на свои места. Действительно — если теракт еще не случился, то необходимо с ювелирной точностью выявить реальных участников заговора и арестовать их настолько вовремя, чтобы никто не успел в последний момент выбежать на улицу с автоматом или подорвать бомбу в собственной квартире. Если же бомба уже подорвана — нужно в первую очередь успокоить общественность, в считанные дни задержав «виновных» и впоследствии приговорив их к максимально строгому наказанию.

Вероятнее всего, ФСБ продолжает вести работу по имеющимся материалам и впоследствии использует полученные данные для предотвращения других терактов. Но к показательному процессу над первыми задержанными это отношения уже не имеет.

Пожизненные перспективы

Дмитрий Динзе считает, что в затягивании расследования не стоит искать особой подоплеки. По словам адвоката, в какой-то момент московской бригаде следователей назначили нового руководителя из Санкт-Петербурга. Тот отдал приказ о сборе дополнительных фактов, и передача дела в суд затянулась.

В СМИ появлялись предположения, что пожизненный срок грозит двоим арестованным — Аброру Азимову и Бахраму Эргашеву (ДНК-экспертиза подтвердила, что последний принимал участие в сборке как минимум одной из трех бомб). Дмитрий Динзе высказался более радикально — по его мнению, пожизненное заключение грозит всем подсудимым.

Адвокат отметил, что, даже если бы братьев Азимовых по-прежнему защищали он и Ольга Динзе, результат рассмотрения дела вряд ли обрадовал бы подсудимых и их родителей. Высококлассный защитник может помочь избежать пожизненного срока, настоять на соблюдении каких-то прав, но говорить о действительно легком наказании и тем более об оправдании в делах о терроризме в России не приходится. В российском уголовном праве в целом до сих пор считается непривычным вспоминать о правах фигурантов дел. Если же речь об обвиняемых в терроризме, то есть о тех, кого следователи заведомо считают «убийцами», то ни о каких правах речи быть вообще не может. То, что у этой категории обвиняемых обычно нет денег на хорошего адвоката, только усугубляет ситуацию.

Немного иначе обстоит дело в Европе. Недавно в Швеции несколько граждан Узбекистана и один гражданин Киргизии были задержаны по подозрению в переводе денег террористической организации и в закупке компонентов для изготовления бомбы. Киргизское издание Kloop исследовало материалы дела и вступилось за соотечественника. Журналисты сделали вывод, что шведские следователи халатно подошли к вопросам перевода с узбекского и киргизского языков, а также недостаточно глубоко исследовали менталитет жителей стран Центральной Азии. В частности, они не учли, что мигрант из этих государств легко может перевести деньги незнакомым людям, если об этом попросят друзья.

Но опасения журналистов касательно шведского правосудия оказались избыточными: гражданина Киргизии в итоге оправдали почти по всем обвинениям, кроме использования фальшивых документов. Он получил один месяц тюрьмы. Сроки заключения почти всех остальных обвиняемых также исчисляются месяцами, а одного из них полностью оправдали. И лишь главный фигурант дела — гражданин Узбекистана, непосредственно закупавший подозрительные химикаты, — был приговорен к семи годам тюрьмы.

Так вот: в России это не работает. Никакие ссылки на менталитет, никакие рассказы о том, с какой целью и по чьей просьбе осуществлялись денежные переводы, никакие рассуждения о своем понимании ислама не помогут избежать длительного срока в ситуации, если где-то рядом прозвучит слово «терроризм». Как бы мил и любезен ни был сосед или коллега, проявляющий повышенный интерес к «исламу в Сирии» и прочим подобным вещам, наверное, поддерживать с ним отношения не стоит.

А сосед или коллега действительно может выглядеть совсем не опасным. «Его внешний вид и правда не вызывал сомнений. При встрече всегда здоровался с нами, улыбался, «спасибо», «будьте добры» — это его история. Опрятный всегда ходил», — рассказывала о смертнике Джалилове женщина, у которой он снимал последнюю в жизни квартиру. Другие знакомые также характеризовали его положительно. Лишь один из них припомнил, что как-то раз, когда кого-то уличили в краже, Джалилов предложил отрубить этому человеку руку по законам шариата. Но все подумали, что он пошутил.

Одновременно стоит учитывать, что ни одна террористическая организация не сообщает всем вовлеченным, что вот прямо сейчас вы уже не ведете отвлеченные беседы и не «помогаете друзьям», а предпринимаете действия непосредственно для осуществления теракта. В сфере терроризма преступление и наказание нередко следуют раньше, чем человек успевает осуществить осознанный выбор. Помнить об этом необходимо всегда. В противном случае задержание и приговор могут стать такой же неожиданностью, как смертельный взрыв в петербургского метро.