Одноэтажная Америка

Тысячи киргизов уезжают в США – в качестве легальных и нелегальных мигрантов – и пытаются начать новую жизнь за океаном. В каких городах они оседают? Кем устраиваются? Что мешает им получить высокооплачиваемую специальность, соответствующую их уровню образования? Почему наличие русскоязычных диаспор сыграло с киргизами злую шутку? В этих сложных сюжетах разбиралась американская ученая Салтанат Либерт (Saltanat Liebert), автор первого научного исследования, посвященного жизни кыргызстанцев в США. Ее работа Deconstructing Immigrant Integration: The Case of Kyrgyz Labor Migrants in the United States вышла в научном журнале International Journal of Public Administration.

В Америку едут предприимчивые

Кыргызстан – один из самых «щедрых» доноров мигрантов в мире. За рубежом работает от 650 до 750 тысяч граждан республики, это почти треть рабочей силы. Переводы от трудовых мигрантов составляют около 30% ВВП. Почти 80% мигрантов работают в России, но некоторые – более авантюрные и состоятельные, подчеркивает Либерт, – решили попытать счастья в США. Америка, конечно, выступает магнитом для мигрантов со всего света и нуждается в рабочих руках, однако это не мешает ей жестко ограничивать въезд. За последние десять лет вид на жительство (грин-карту, green card) получило примерно 700-850 граждан Кыргызстана. Около 4000 получают неиммигрантские визы каждый год. Сколько из них вернулось домой, сколько осталось в стране (нелегально), мы не знаем. А вот численность киргизской диаспоры в США, по неофициальным данным, составляет 20 тысяч человек. Немалая часть из них, если не большинство, нелегальные иммигранты.

Как киргизы интегрируются в американское общество? Научных исследований на эту тему почти нет. Сама Либерт еще в 2000-е годы выяснила, что, несмотря на высокий уровень образования и профессионального опыта, в США трудовые мигранты из Центральной Азии много лет занимаются низкоквалифицированным трудом и не добираются до «беловоротничковых» профессий. Сталкиваясь со сложностями на рынке труда, они предпочитают не карабкаться вверх по лестнице профессий, а заняться мелким бизнесом. Важно понять, почему так происходит.

Для этого Либерт в 2005-2013 годах взяла развернутые этнографические интервью у 42 трудовых мигрантов из Кыргызстана. Общение происходило в Нью-Йорке (особенно в Бруклине, старом центре русскоязычных), Филадельфии и Чикаго. Последний город в 2010-е годы стал быстрорастущим центром диаспоры, численность которой доходит до шести тысяч человек. В Чикаго работает как минимум семь процветающих киргизских ресторанов – в Вашингтоне, для сравнения, ни одного. Исследовательница долго общалась со своими информантами на разные темы, ходила на их праздники, посещала их магазины – чтобы лучше понять образ жизни.

На «грязных» работах

Среди опрошенных Либерт мигрантов 18 женщин и 24 мужчины. В основном они молодые и среднего возраста, только девять человек – старше сорока. Также их отличает высокий уровень образования: 28 мигрантов закончили университет, среди них – четыре врача и два вузовских преподавателя. Еще у семи человек – незаконченное высшее. Для сравнения: больше 50% мигрантов, попадающих в США, успели закончить только восемь или меньше классов средней школы. Профессии информантов Либерт вполне соответствуют их уровню образования: школьный учитель, медсестра, тренер, врач, художник… И еще: каждый пятый опрошенный владел собственным бизнесом до переезда в Штаты.

Выходцы из Кыргызстана на параде тюркоязычных стран в Нью-Йорке. Фото с сайта Kyrgyzclub.org

Однако в США 90% информантов, независимо от образования, опыта и даже знания английского языка, занимались тяжелым, низкооплачиваемым и неквалифицированным трудом. Женщины работали клинерами, нянями, сиделками, кассирами, швеями, в лучшем случае – маникюрщицами. Большинство мужчин — рабочие на стройке. Получают они там около 150-170 долларов в день (если оставаться на одном месте, через полгода зарплата увеличивается). Либерт выяснила, что устраиваются киргизы на фирмы, которые принадлежат другим русскоговорящим мигрантам, – так проще и удобнее договариваться. Помимо строек, мужчины трудятся таксистами, охранниками и даже мясниками на бойне. Эти работы выматывают физически и эмоционально: «На бойне мне хорошо платили – $25 в час. Я снимал красивый двухэтажный дом с бассейном, бильярдом и гаражом. Но я не выдержал этой работы. Я начал много пить… Во сне я видел коров и кровь… Каждый день я орудовал четырьмя ножами, по колено в крови… Я мог бы продержаться еще на этой работе, но сошел бы с ума».

Тем не менее, даже работая на таких «мусорных» работах, многие мигранты получают гораздо больше, чем на родине. Бывшая профессор университета, ухаживая за домом в США (и таким образом экономя на плате за жилье), откладывала деньги много лет и в итоге купила своим трем детям по квартире, а себе – дом (в Бишкеке).

Слабая диаспора

Что мешает мигрантам-киргизам занять на рынке труда место, более достойное их способностей и образования? Прежде всего – дефицит информации: «Никто не дает тебе реальную, хорошую информацию, не говорит, какие шаги предпринять… Я зарабатывал $5 в час, этого едва хватало на жизнь… Перспективы я не видел. На языковые курсы не ходил, потому что не было денег. Целью было просто выжить». Или, по словам другого информанта: «Я бы хотел работать программистом, но я не знал, с чего начать. У меня не было ментора, никто не давал мне советов». Среда русскоязычных соотечественников, в которую обычно попадают киргизы в США, помогает быстро найти работу, но только самую простую и неквалифицированную…

Вторая немаловажная причина – серьезные ограничения на трудоустройство врачей, инженеров, юристов и архитекторов. Чтобы получить право работать по этим специальностям, мигрантам нужно пройти тяжелые экзамены (на подготовку к которым требуются деньги и время), долго проживать на одном месте и так далее.

Эти препятствия можно преодолеть, если ехать в США вместе с супругой (супругом): тогда один партнер зарабатывает деньги на жизнь семье, а другой тем временем готовится сдать экзамены. Но среди киргизов, особенно нелегально работающих в Штатах, такой вариант почти не встречается. Наконец, у киргизов, в отличие, например, от евреев из бывшего СССР, слабо налажена поддержка диаспоры. Евреям она обеспечивала бесплатные языковые курсы, а также помощь в переквалификации и получении лицензий на право работать врачом, инженером и так далее.

Еще один тормоз – слабое владение английским. Вполне нормально, когда мигранты приезжают в США, почти не говоря на языке. Но потом кто-то быстро осваивает его, а кто-то, как киргизы, — нет. Причина в том, что они устраиваются на работы через связи среди русскоязычных, где заказчики и клиенты говорят по-русски. Из такого «пузыря» не так-то просто выйти. Работа не дает времени на систематическое обучение и языковую практику. Да и сами мигранты предпочитают смотреть телевидение, читать газеты и слушать радио на русском. Их повседневные контакты с английским языком ограничены.

И последнее – киргизы в США, как и в России, отправляют большие суммы денег домой, родственникам. «Я не просто работаю на себя, я должен прокормить семью. Для меня семья — это святое: моя мама, папа, сестра, брат, жена и дети. Я буду работать и жить для них», — говорит один из респондентов. Деньги, которые мигранты могли бы вложить в свой бизнес или образование, идут на свадьбы и похороны…

Жизнь на два дома

Мигранты из многих стран испытывают те же проблемы, что и киргизы (сложности с языком, интеграцией в американское общество и так далее), но очень активно обходят препятствия за счет собственного бизнеса. Однако среди опрошенных Либерт только два человека занимались предпринимательством – один открыл кафе, а другой выпекал хлеб на продажу. В чем причина такой инертности? Во-первых, «этническая» еда Центральной Азии уже мощно представлена на рынке – за счет узбеков, афганцев и даже советских евреев из Узбекистана, приехавших еще в 1980-90-е. А рынок именно киргизской кухни и одежды слишком узкий и бедный. Что еще хуже, эти традиции слабо раскручены среди американских потребителей – в отличие, например, от корейской кухни, которая пользуется бешеным спросом.

Ресторан киргизской кухни в Чикаго. Фото с сайта Jibekjolu.us

Во-вторых, дефицит капитала – получить кредит на развитие бизнеса от банков мигрантам, часто находящимся на нелегальном положении, нелегко. А механизмы взаимного кредита в диаспоре пока еще слабо развиты (опять-таки из-за ее небольшого размера и недавней истории). Кроме того, киргизы, выросшие в советском и постсоветском обществе, плохо представляют себе особенности налоговой системы США и других процедур по ведению бизнеса. И последний фактор, мешающий инвестировать в собственный бизнес, уже упоминался: мигранты-киргизы даже в 2010-е годы живут на два дома, посылают большую часть своих доходов на родину.

Да, это часто лишает их возможности скопить стартовый капитал. США для них остается аналогом строек Крайнего Севера в позднем СССР – приехать, преодолевая массу препятствий, заработать за несколько лет хорошие деньги и вернуться домой. Фактически США «работает» на смягчение ущерба от распавшейся системы советского welfare state в Кыргызстане (на покупку квартир детям, лечение родственников и так далее).

Впрочем, уверена исследовательница, Америка могла бы получить гораздо больше выгоды для собственной экономики, если бы запустила специальные программы по интеграции образованных и обладающих ценными навыками иммигрантов. Языковые курсы, центры повышения квалификации и ускоренной сертификации могли бы позволить многим кыргызстанцам устроиться на хорошую работу и платить государству большие налоги.