Дешевле лечить, чем выгонять

МВД России решило ужесточить правила высылки иностранцев с различными инфекционными заболеваниями, в том числе и тех, у которых диагностирован ВИЧ. Правозащитники опасаются, что, если подготовленный МВД законопроект примут, права человека будут нарушены, а вот эпидемиологическая ситуация в стране лучше не станет.

На проходившем 21 февраля в Госдуме круглом столе обсуждалась тема профилактики и лечения ВИЧ — в том числе и весьма болезненный вопрос высылки инфицированных мигрантов.

Разговор этот, что называется, назрел. Так, в начале февраля Министерство внутренних дел России подготовило законопроект, определяющий порядок депортации из страны мигрантов, имеющих опасные заболевания. К таким заболеваниям отнесены ВИЧ, гепатиты В и С, лепра (проказа), туберкулез, сибирская язва, чума и другие. С 31 января 2020 года этот перечень дополнен коронавирусной инфекцией. Предполагается, что документ будет представлен Кабинету министров в марте, а в Госдуму внесен в мае этого года.

Экспресс-тест на наличие ВИЧ. Фото с сайта Un.org

Подход к больным иностранцам в России могут серьезно ужесточить. Сейчас, если у мигранта обнаружили ВИЧ, он получает пожизненный запрет на въезд в Россию от Роспотребнадзора; при этом страну он должен покинуть самостоятельно. Если закон будет принят, то решение о депортации иностранцев с опасными заболеваниями смогут принимать МВД, Минздрав, ФСБ и органы санитарно-эпидемиологического надзора. Они же совместно с Минюстом будут определять и порядок выдворения.

С чем же связано стремление ужесточить существующий порядок и увеличить количество надзорных органов, имеющих право решать, кого выдворить, а кого оставить?

В пояснительной записке МВД говорится, что «сегодня в России нет закона, определяющего порядок исполнения решений о депортации и административном выдворении за пределы России иностранных граждан и лиц без гражданства». Именно для «устранения этого пробела», а также «предотвращения распространения инфекционных заболеваний среди населения страны и оказания содействия депортируемым иностранцам» был разработан проект нового закона.

Депутаты, поддерживающие законопроект, заявляют, что «речь идет о безопасности страны и экономии федерального бюджета, который тратится на больных иностранных граждан». Однако у правозащитников на этот счет иное мнение. В Региональную экспертную группу «Миграция и здоровье» входят некоммерческие организации (НКО), работающие с ВИЧ-инфицированными мигрантами. Так вот, 18 таких НКО не согласны с тем, что в список заболеваний, предусматривающих депортацию, включили ВИЧ. 10 февраля они передали министру внутренних дел России Владимиру Колокольцеву обращение с просьбой пересмотреть законопроект МВД о депортации иностранцев с опасными болезнями.

При помощи обращения эксперты пытаются достучаться до чиновников и объяснить ряд очевидных вещей. Например, то, что ВИЧ не передается воздушно-капельным путем и что «при современном уровне развития антиретровирусной терапии ВИЧ-инфекция не является препятствием для того, чтобы полноценно трудиться, рожать здоровых детей, быть деятельным членом современного общества и не представлять угрозы для окружающих».

Правозащитники предлагают министру подумать о том, «кто будет нести ответственность за потраченные государственные ресурсы, если лицо обжалует решение о депортации в судебном порядке». Весьма интересно также узнать, «кто возьмет на себя ответственность в случае депортации граждан Туркменистана на родину» (дело в том, что руководство Туркмении практически игнорирует потребности ВИЧ-инфицированных граждан, вплоть до того, что не признает их существования на территории страны. — Прим. «Ферганы»). Наконец, хотелось бы понять, куда будут в таком случае депортировать лиц без гражданства, которые годами содержатся в российских ЦВСИГах.

Вместо стен — мосты

В работе круглого стола в Госдуме участвовала член секретариата Региональной экспертной группы «Миграция и здоровье» Екатерина Юсупова. Она рассказала «Фергане», что впервые за долгое время для обсуждения темы ВИЧ в Госдуму пригласили организации, помогающие ВИЧ-инфицированным, — так называемые сервисные. Именно эти организации владеют наиболее полными и актуальными сведениями относительно сложившейся ситуации.

— Мы призвали отменить норму о депортации, которая в России, единственной стране из ВЕЦА (региона Восточной Европы и Центральной Азии), сохранилась с прошлого века, — говорит Юсупова. — Мы привели эпидемиологические и экономические доводы бессмысленности депортации и предложили вместо стен строить мосты и помогать мигрантам. Участники мероприятия согласились с необходимостью этой меры.

Екатерина Юсупова. Фото с сайта Belaids.net

Доводы о бессмысленности депортации ВИЧ-инфицированных известны. Решение о депортации принимается, однако исполнение его возлагается на самого высылаемого. У того же часто нет ни денег, ни желания возвращаться на родину. Попытка выдворить его силой приводит к тому, что он уходит в тень — при этом часто оказываясь без легальных средств к существованию и не получая никакого лечения. А не получая лечения, он может стать источником новых заражений.

Очень часто вернуться на родину человек не может из-за менталитета. ВИЧ-инфицированный практически наверняка станет изгоем в консервативном и малопросвещенном в вопросах ВИЧ обществе. Если он легализует свой статус, тогда, скорее всего, он не сможет завести семью и устроиться на работу. Если же он захочет жить обычной жизнью, то будет скрывать свой статус и, возможно, заражать других, не говоря уже о смертельной опасности, которой он подвергается сам. Именно поэтому человек любыми способами пытается остаться в России — но это ему не позволяют российские законы.

На практике право иностранца на пребывание в РФ иной раз нарушается даже в том случае, если у него есть родственники — граждане России и он по закону не подлежит депортации. ВИЧ оказывается настолько страшным зверем, что в судах закрывают глаза даже на законы.

Даже жена не поможет

Примером подобной ситуации может служить история Ильхома (имя изменено) из Таджикистана. Молодой человек родился в 1988 году в одном из сел Согдийской области. Его мать — домохозяйка, семью обеспечивал отец, который работал учителем истории. У Ильхома три сестры.

— Когда мне было 12 лет, отец бросил нас, и маме пришлось искать работу. Она пекла и продавала тандырные лепешки, вязала тапочки и свитера, в общем, зарабатывала, как могла, — рассказывает Ильхом.

Чтобы помочь семье, он по окончании 9-го класса пошел работать на автозаправку и параллельно учился в вечерней школе. Получив аттестат, Ильхом поступил в душанбинский политехнический колледж на факультет энергетики. Учился заочно, поскольку по-прежнему вынужден был работать на заправке.

— Я буквально жил на этой заправке, даже ночевал там, а денег все равно не хватало, — говорит Ильхом. — Не оставалось ничего другого, как отправиться на заработки в Россию. В Красногорск я приехал в 2010 году. Четыре года работал на стройке, занимался ремонтом квартир, деньги высылал маме и сестрам — выдавал всех замуж.

Потом Ильхом переехал из Красногорска в Москву и до 2017 года работал здесь официантом.

— Я женился на гражданке России и решил получить гражданство. Во время подачи документов выяснилось, что у меня ВИЧ (результаты этого анализа должны быть в общем пакете документов на РВП. — Прим. «Ферганы»). В РВП мне отказали. Несмотря на то что по закону я имел право оставаться в России, Роспотребнадзор внес меня в список лиц, которым запрещено пребывание в стране (право оставаться в России гарантируется наличием у мигранта близких родственников — граждан России, однако суд все равно может принять решение о выдворении. При этом были случаи, когда в подобных обстоятельствах Верховный суд отменял решение суда низшей инстанции о выдворении. — Прим. «Ферганы»). Здесь у меня супруга. В Таджикистан я вернуться не могу. Меня буквально вынудили стать нелегалом.

Встать на учет в московский СПИД-центр Ильхом не мог, так что помощь ему оказывали НКО — проконсультировали, помогли приобрести антиретровирусные препараты. Терапия обходится Ильхому в три тысячи рублей ежемесячно. «Чуть дешевле, чем патент», — шутит парень.

В ночь на 13 декабря 2019 года Ильхома сбила машина.

Социальная реклама профилактики ВИЧ в Москве. Фото с сайта Eecaac2018.org

— Я знаю, что в России законы лучше не нарушать, и очень внимательно отношусь к соблюдению любых правил, внимательно перехожу переходы. Поздно вечером, когда после работы я шел в магазин за едой, меня сбила машина. Я сделал два сальто, упал на асфальт и закричал от боли. Из машины выбежал мужчина кавказской национальности, стал поднимать меня и просил решить вопрос без полиции. Упирал на то, что он мусульманин и я мусульманин. В общем, обещал оплатить все расходы. Я понимал, проблемы будут не только у него, ну и у меня — нелегала, поэтому и согласился на его условия. Он отвез меня в больницу, где мне диагностировали осколочный перелом руки, сделали операцию и поставили гипс, второй гипс наложили на ногу. Я говорил врачу, что нога опухла и болит, но он настоял на том, что мне поможет только гипс. Водитель договорился с врачом, оплатил его работу и дал мне 10 тысяч рублей. В больнице я провел четыре дня, — рассказывает Ильхом.

Следующие шесть недель он лежал дома, его беспокоила нога, после снятия гипса она продолжала болеть, гематома росла.

— Так как у меня не было документов, врачей мы искали таких, которые согласятся помочь за деньги. Некоторых пугал мой статус. Казалось бы, врачи должны знать, что принимающий терапию человек не представляет угрозы, но из-за ВИЧ мне, например, отказались помочь в НИИ имени Склифосовского. Когда я наконец попал к специалистам, они сказали, что у меня закрытый импрессионный перелом, после удара надо было сделать операцию, ставить имплантат — но можно это успеть и сейчас, иначе буду хромать всю жизнь, сказали врачи.

Ильхом в безвыходном положении. Подать заявление в суд и отсудить у водителя компенсацию он не может, потому что тогда выяснится, что он не имеет права находиться в стране. Получать официальное лечение в больницах он тоже не может. Помощь ему стараются оказать НКО, в частности, сбором денег на операцию и поисками хирурга занялся фонд «Шаги».

Лечить дешевле, чем высылать

Ильхом — один из тех людей, за право которого жить в России и борются российские НКО. Они же пытаются донести до чиновников простую мысль, что депортация иностранцев — самая неэффективная мера в борьбе с ВИЧ.

Кирилл Барский. Фото с сайта Svoboda.org

— Сейчас на ВИЧ обязательно тестируют только тех, кто получает патенты и подает на РВП, ВНЖ, гражданство. Мигрантов из ЕАЭС и других иностранцев это не касается. Поэтому депортация неэффективна с точки зрения эпидемиологии, но если закон примут, МВД будет наделено правом выборочно депортировать маленькую группу трудовых мигрантов, — говорит координатор программ фонда «Шаги» Кирилл Барский

По данным Роспотребнадзора на конец 2017 года, среди граждан стран ближнего зарубежья было выявлено 32 885 случаев ВИЧ, 70% выявленных инфицированных — из Украины, Узбекистана и Таджикистана. Что касается финансовых расходов, то эксперты уже подсчитали, что в десятки раз дешевле обеспечить людей терапией, чем финансировать работу ЦВСИГов и оплачивать людям билеты домой.

— Например, лечение первой линии (препараты, которые назначают в самом начале лечения. — Прим. «Ферганы») обходятся Минздраву в 16 700 рублей в год на человека, что точно дешевле расходов на содержание мигрантов и депортации. Тем более что в случае отмены этой нормы затраты на терапию готовы покрывать СПИД-центры стран исхода мигрантов. Мигрант не будет «уходить в тень», наоборот, сможет легально работать и платить налоги, — заключает Кирилл Барский.