«Возьми меня к реке»

В Ташкенте, где нет ни одной настоящей реки, вода притягивает к себе особое внимание. В жарком и засушливом климате без проточной воды никогда не смогла бы возникнуть и утвердиться городская цивилизация.

Первые рукотворные каналы здесь были вырыты больше 2000 лет назад. По ним вода из реки Чирчик, текущей с гор Западного Тянь-Шаня, стала поступать на холмистое лессовое плато, подходящее для орошаемого земледелия.

Когда в VIII веке арабы отвоевали у Тюркского каганата оазис Шаша, в районе сегодняшнего рынка Чорсу уже располагались улицы средневекового города, чьи пышные фруктовые сады (себзар) питались десятками арыков, отходящих из древнего канала Калькауз.

Дома смыкаются над потоком канала Калькауз.. Фото Андрея Кудряшова/Фергана, Ташкент, август 2021 года

В XX веке артезианские скважины, очистные сооружения и водопровод лишили каналы и арыки главенствующей роли в водоснабжении и самом облике столицы Узбекистана. За исключением главных водных артерий, их густая сеть большей частью скрылась в подземных трубах. Но вдруг выходя на поверхность, бирюзовые потоки как сотни лет назад формируют вокруг себя неповторимые городские ландшафты и микроклимат, уникальную среду и быт.

Один из таких уголков сохраненной истории на берегах канала Калькауз с подачи какого-то предприимчивого туроператора стали называть «Ташкентской Венецией». Хотя на Венецию это место на самом деле похоже не больше, чем вся Ташкентская область похожа на Северную Италию.

Сходство можно уловить лишь в том, что традиционные жилые дома на улицах Уйлниш и Тарих, позади исторической площади Хаст Имам, подступают вплотную к кромке воды, нависают над самой водой, а иногда русло канала проходит прямо под зданиями.

Это очень самобытная территория, способная впечатлить путешественников, ищущих не бутафорских достопримечательностей, а настоящей, живой экзотики. В лабиринте узких переулков и глинобитных стен здесь цветут, склоняясь к реке, ветви урюка, хурмы и граната, поют перепела, женщины моют казаны в речных струях, компании мужчин сидят в чайхане над потоком.

Чайхана над водой. Фото Андрея Кудряшова/Фергана

Калькауз — один из самых древних каналов Ташкента. Он берет начало от основного русла канала Бозсу — главной водной артерии города, в полукилометре выше Шейхантахурской ГЭС.

Название у канала мифологическое. Как писал русский географ Александр Иванович Добромыслов в изданном в 1912 году историческом очерке «Ташкент в прошлом и настоящем», канал был назван в честь легендарного персидского царя Кей-Кавуса — персонажа поэмы Фирдоуси «Шах Наме».

«Указывают, что покоритель Турана, Кайкавус прорыл в городе магистральный арык, существующий до сих пор под названием Калькауз».

Надо заметить, что в честь героев «Шахнаме» названы еще два крупных ташкентских канала — Салар и Зах.

В конце XIX и начале XX века Калькауз играл ключевую роль в водоснабжении Ташкента. Из него брали начало 48 мелких арыков-отводов, орошающих сады Старого города.

Дома смыкаются над потоком канала Калькауз. Фото Андрея Кудряшова/Фергана

И.А. Добромыслов отмечал, что, в отличии от большинства ташкентских каналов, Калькауз не нуждался в периодической очистке, «имея характер быстрой речки».

В 1865 году, при втором штурме Ташкента, русский генерал Черняев разрушил плотину в истоке Бозсу. Вода перестала поступать в Калькауз, что по замыслу полководца, должно было ускорить падение города.

Верхнее течение канала с названием Катта Калькауз («Большой Калькауз») сегодня представляет собой мощный поток в бетонном желобе с расходом воды 40 кубических метров в секунду.

У пересечения улиц Себзар и Тахтапуль русло делится надвое. Строго на запад основную часть воды уводит канал Кичкирик («Поздно высыхающий»), на котором вблизи места раздела расположен участок с крутым уклоном — так называемая «Шаршара» («Водопад»), превращенный в популярную достопримечательность местными чайханщиками и рестораторами.

Место разделения канала Катта Калькауз на Кичкирик и Калькауз. Фото Андрея Кудряшова/Фергана

Шаршара. Фото Андрея Кудряшова/Фергана

А еще в нескольких километрах ниже по течению в 2019 году городскими властями была обустроена набережная и ландшафтный парк «Ташкентская Ривьера».

Остаток воды, утекающий к юго-западу через исторический квартал (махаллю) Кох-Ата к площади Хаст Имам, называется Калькауз.

Канал Калькауз на площади Хаст Имам. Фото Андрея Кудряшова/Фергана

Зимой и в начале весны в его древнее русло пересыхает. Потом приходят талые воды, мутные от лесса и глины, и к середине лета вода играет всеми оттенками голубого и бирюзового, а в конце августа делается кристально прозрачной, хотя дно во многих местах густо заросло водорослями и водными растениями.

На улицах Уйланиш и Тарих набережная Калькауза формирует на радость туристам «Ташкентскую Венецию». В самом узком месте стены домов смыкаются над водой, а русло канала уходит прямо под пол одного из зданий.

Но на этом Калькауз не кончается. Вынырнув из-под земли с другой стороны улицы Сагбан, поток продолжает движение по махалле Гузарбоши, уже без набережной, по огородам.

Здесь быт местами совсем архаичен, как будто канал течет не по трехмиллионному мегаполису, а где-то в отдаленной сельской глубинке.

Несмотря на то, что подобное зрелище может возбудить азарт сторонников городской реновации, краеведы убеждены, что такие уголки внутри Ташкента тоже имеют право на существование, и даже больше того — их необходимо местами сохранить в первозданном, нетронутом виде, чтобы архитектура столицы Узбекистана не потеряла своей уникальности и самобытности.

До пересечения с улицей Фароби, напротив кладбища Чигатай, пройдя 5,5 км от своего истока, канал Калькауз разделяется на каналы Кукча и Чигатай. Они проходят по историческим районам Ташкента, чтобы за городской чертой влиться в воды канала Каракамыш. А тот в свою очередь возвращает потоки в канал Бозсу.

Разделение канала Калькауз на каналы Кукча и Чигатай. Фото Андрея Куряшова